Медовый месяц - Страница 24

Что за радость быть богатым, если не можешь порадоваться жизни в плавательном бассейне? Сбросив шлепанцы, Хани побежала к воде и, издав воинственный вопль, прыгнула прямо в самую глубокую часть бассейна. Вверх поднялся восхитительный фонтан брызг. Когда Хани показалась на поверхности, то заметила, что все обернулись и посмотрели на нее. Она окликнула ближайшую к ней пару — сильно загорелых мужчину и женщину, каждый из которых прижимал к уху телефонную трубку:

— Вам всем нужно окунуться! Вода просто чудесная.

Они отвели глаза и продолжили свои телефонные переговоры.

Хани нырнула и проплыла над самым дном бассейна. Купальник был слишком велик, и нейлон раздувался на спине. Она на мгновение появилась из воды перевести дыхание и вновь нырнула ко дну. Погрузившись в спокойный подводный мир, Хани снова попыталась понять, что произошло. Зачем Дэш Куган хотел записать разговор с ней на видеоленту? Он утверждал, что хотел уберечь ее от полиции, но что, если это ложь?

Хани вынырнула на поверхность и перевернулась на спину. В уши попала вода, а стриженые волосы неровно болтались вокруг головы. Ей вспомнился Эрик Диллон — захотелось увидать его вновь. Это был самый красивый мужчина из всех, кого она встречала за всю свою жизнь. Забавно, однако, когда Хани случайно упомянула его имя, Шанталь странно посмотрела на нее и сказала, что Эрик Диллон — жуткий тип. Шанталь никогда не отзывалась о ком-либо подобным образом, и Хани решила, что ее сестра путает реального Эрика Диллона с персонажем, которого тот играет в мыльной опере.

Через полчаса Хани стала выбираться из бассейна, чтобы прыгнуть еще раз с доски, и увидела, что к ней направляется Росс Бэчерди. Она вежливо кивнула продюсеру, но внутренне готова была закричать. Она догадывалась, что пребывание в раю подходит к концу, но надеялась побыть здесь хотя бы еще один день. Хани подошла к своему шезлонгу, взяла полотенце и завернулась в него до подмышек.

— Привет, Хани! Ваша сестра сказала, что вы в бассейне… Вам здесь нравится?

— Это лучшее, что я видела в жизни.

— Прекрасно. Я рад, что вам понравилось. Давайте сядем вон там и поговорим.

Он показал рукой в сторону столика, поставленного среди зелени.

Хани подумала, что с его стороны было очень мило лично явиться, чтобы дать им пинка, и ей хотелось, чтобы он побыстрее с этим покончил.

— Вот вам на мелкие расходы.

Она прошла за ним к столу и пододвинула стул ногой, чтобы не потерять пляжного полотенца, зажатого под мышками. Девушке показалось, что Россу жарковато в светло-коричневом спортивном пиджаке, и Хани перед ним было немного неудобно.

— Зря вы не захватили плавки — могли бы искупаться. Вода — просто прелесть!

Он улыбнулся:

— В другой раз.

Появился официант. Продюсер заказал себе какое-то импортное пиво, а ей — апельсиновый сок. А потом сообщил потрясающую новость:

— Хани, мы хотим пригласить вас на роль дочери в «Шоу Дэша Кугана».

Ей показалось, что в ушах у нее шумит вода.

— Простите, что вы сказали?

— Мы хотим, чтобы вы сыграли дочь Дэша Кугана.

Хани удивленно уставилась на продюсера:

— Вы хотите, чтобы я играла Селесту?

— Не совсем так. В сценарий вносятся кое-какие изменения, мы решили отделаться от этого персонажа. Всем понравилась видеопленка, которую вы сделали с Дэшем, и это подарило нам несколько весьма многообещающих замыслов. Детали еще не вполне отработаны, но похоже, что получится нечто весьма занятное.

— И я вам нужна?

— Конечно. Вы будете играть Дженни — тринадцатилетнюю дочь Дэша. Дэш и Элеонора больше не будут новобрачными.

Он начал растолковывать историю ее жизни, но для Хани эта новость показалась неожиданной и ошеломляющей, и она перебила его голосом, сорвавшимся на смешной писк:

— Не обижайтесь, мистер Бэчерди, но это самая безумная идея, какие я только слышала. Я не могу быть актрисой. Всмотритесь в мой рот — как у большой старой рыбы-прилипалы. Это Шанталь вы должны были пригласить на роль, а не меня!

— Позвольте уж мне самому судить об этом.

Внезапно до ее сознания дошел смысл его слов.

— Тринадцать? Но ведь мне уже шестнадцать!

— Вы небольшого роста, Хани, и легко сойдете за тринадцатилетнюю.

В обычных обстоятельствах она восприняла бы это как удар, но сейчас была слишком ошеломлена, чтобы обидеться.

Росс продолжал подробно рассказывать ей о сериале и наконец заговорил о контрактах и агентах. Хани почувствовала себя так, будто голова у нее откручивается от шеи, прямо как у маленькой плохой девочки из «Заклинателя». От свежего ветерка девушка покрылась гусиной кожей и почувствовала, как сильно ей хочется, чтобы все это оказалось правдой. Ведь она была энергична и честолюбива, и это была единственная возможность сделать что-то самой, а не тратить все свои силы, пытаясь протолкнуть Шанталь. Но стать телезвездой? Даже в самых диких мечтах она не представляла себе ничего подобного.

Росс начал говорить о жалованье, и упоминаемые им цифры были настолько непостижимы, что Хани с трудом воспринимала их. Мысли ее метались. Это должно было изменить всю их жизнь!

Он вынул из кармана небольшой блокнот.

— Вы несовершеннолетняя, и прежде, чем мы сможем двинуться дальше, я должен встретиться с вашим законным опекуном.

Хани повертела в руках стакан с апельсиновым соком.

— У вас ведь есть опекун?

— Конечно, есть! Моя тетя Софи. Миссис Эрл Т. Букер.

— Мне нужен номер ее телефона, чтобы организовать встречу. Не позже четверга. Она должна вылететь сюда — за наш счет, разумеется.