Медовый месяц - Страница 86

Рейчел, которой уже наскучило рисовать смывающимися красками, решила поупражняться в кувырках «колесом». В комнате было слишком много мебели, и Эрику недолго пришлось ждать неизбежного результата. После очередной попытки девочка ударилась пяткой о край пластикового контейнера и отчаянно заревела.

Эрик присел рядом с ней:

— Не плачь! Дай я потру ножку.

Рейчел посмотрела на отца и решила переложить часть ответственности за свою гимнастическую неудачу на него:

— Папа, это ты все испортил! У меня все отлично получалось, пока ты не пришел! Это ты виноват!

Эрик приподнял бровь, показывая дочери, что тут его не проведешь.

Но Рейчел была одной из немногих, кого никак не смущала подобная мимика отца, и она в ответ тоже приподняла бровь-

— Эти кувырки — сплошная глупость!

— Ну-ну, — уклончиво ответил Эрик. — Во всяком случае, делать их в подобном месте — не самое лучшее занятие.

Эрик выпрямился, подошел сзади к Бекки и погладил ее по шейке:

— Хорошая работа, дружок. Когда рисунок высохнет, отдашь его мне — я повешу его в своей гримерной в театре. — Он повернулся к Рейчел: — Покажи мне свой рисунок!

Девочка бросила на отца сердитый взгляд:

— У меня он получился дурацкий, и я его порвала.

— По-моему, кое-кому пора в постель.

— Папа, я не капризничаю! Ты всегда посылаешь меня спать, когда думаешь, что я капризничаю!

— Выходит, я ошибся.

— Папа, днем спят только маленькие дети.

— А ты уже, конечно, не маленькая. Из-за столика раздался писк Бекки:

— Бекка хоцет показать рисунок Пэтчесу-одноглазому! Хоцю показать это Одноглазому.

Рейчел мгновенно перестала капризничать. Она вскочила с пола и, подбежав, схватила отца за руку:

— Ага, папа! Пусть Одноглазый поиграет с нами, ну пожалуйста!

Обе девочки смотрели на него с такой мольбой в глазах, что Эрик рассмеялся:

— Ну и жулики! Ладно. Только Одноглазый не сможет задержаться здесь надолго. Он говорил, что ему предстоит сегодня кровавая битва. И кроме того, ему надо встретиться со своим агентом.

Рейчел радостно захихикала и помчалась к своему шкафу, где, выдвинув ящик, достала пару темно-синих колготок. Подбежав к отцу и отдав ему колготки, девочка тут же бросилась за коробочкой с пластырем.

— Только не пластырь, — запротестовал Эрик, усаживаясь на маленький стульчик и оборачивая колготки вокруг головы. Концы их он завязал на манер пиратского шарфа. — Вы хотите оставить отца без половины его правой брови. Давайте, я просто зажмурю глаз.

— Папа, ты должен приклеить пластырь, — как всегда после его протестов настаивала Рейчел. — Ты не можешь быть Одноглазым без повязки, правда, Бекки?

— Бекки хоцет видеть Одноглазого!

Вздыхая и ворча, Эрик снял обертку с липкой полоски и приклеил ее по диагонали через правый глаз — от внутреннего уголка брови до края скулы. Палец Бекки вновь оказался во рту. Рейчел в предвкушении подалась вперед. Затаив дыхание, они наблюдали за волшебным превращением папы в одноглазого пирата. Эрик выдержал паузу. Какой бы скромной ни была аудитория, момент перевоплощения был для него святым — момент, когда исчезает граница между реальностью и сказкой

Эрик глубоко вздохнул один раз, затем другой.

Когда он, завершив перевоплощение, зажмурил под полоской пластыря глаз и грозно скривил рот, Рейчел завизжала от восторга.

— Так-так, кто это здесь? А, две кровожадные девчонки, лопни мой глаз! — Эрик бросил на дочерей свирепый взгляд и был вознагражден восторженным визгом.

Как всегда, Рейчел начала убегать от него. Эрик вскочил с маленького стульчика и быстро подхватил ее на руки.

— Ну, не так быстро, милочка! Я как раз подбираю надежную команду на свой пиратский корабль. — Взгляд Эрика перешел от Рейчел, визжавшей от восторга и извивавшейся в его руках, к Бекки, глядевшей на них полными счастья глазами. Затем он покачал головой. — Не-ет. Вижу, вы мне не годитесь. Вид у вас, как у слабаков. — Эрик опустил дочку на землю и подбоченившись продолжал грозно смотреть на нее.

Рейчел не собиралась сносить обиду.

— Мы не слабаки. Одноглазый! Попробуй-ка это! — Она подняла руку и напрягла мускулы. — Бекки, покажи Пэтчесу мускулы!

Бекки так и сделала. Эрик добросовестно наклонился и потрогал ручки обеих дочек. Как обычно, от ощущения хрупкости их косточек у него сжалось сердце, но он не подал виду и присвистнул от восторга:

— Да, вы гораздо сильнее, чем можно было подумать. Хотя… — Эрик остановил суровый взгляд на Бекки. — А ты хорошо дерешься на рапирах?

— Это сабли такие, — громким шепотом подсказала Рейчел. Бекки закивала:

— Оцень, оцень холосо.

— И я, Одноглазый, — завизжала Рейчел, — и я отлично фехтую! — Эту часть игры девочка любила больше всего. — И могу одним махом снести голову любому подлецу!

— А сейчас сможешь?

— Я даже могу не моргнув глазом вспороть ему брюхо, выпустить кровь и кишки и вышибить мозги.

Эрик, отличавшийся великолепной способностью сосредоточиваться, растерял ее почти полностью, когда Рейчел впервые попыталась воспроизвести его акцент. Однако он сам изобрел правила игры и тщательно следил за любым проявлением веселья. Но сейчас он смотрел на них с подозрением.

— Даже и не знаю. Налеты и грабежи — это все очень серьезная работа. И мне нужно, чтобы рядом со мной бился кто-нибудь с мужественным и храбрым сердцем. Но, по правде говоря… — Опустившись на стул рядом с Бекки, он заговорщически зашептал: — Сам вид крови мне не очень-то по душе.

Бекки, протянув руку, потрепала его по плечу: